Штормовая волна - Страница 144

144

Хотя многократно повторенное удовольствие уже не было столь ярким, как, впрочем, всегда и случается, Джордж по-прежнему с радостью приезжал в этот величественный дом эпохи Тюдоров, оглядывался вокруг и вспоминал свои первые визиты сюда, еще мальчишкой, потом юношей — не обученным светским манерам, простоватым и неискушенным. Тогда ему казалось, что Полдарки стоят неизмеримо выше, а их положение и собственность нерушимы.

Чарльз Уильям — отец Фрэнсиса, грузный и авторитетный, в длинном алом сюртуке, с вечной отрыжкой, переменчивым настроением и снисходительным дружелюбием. Его овдовевшая сестра миссис Джонс со своим сыном и снохой, преподобным Альфредом Джонсом и миссис Джонс. Старшая сестра Фрэнсиса — Верити, а также Росс, еще один кузен Фрэнсиса — темноволосый, молчаливый и с тяжелым характером, его Джордж тоже знал по школе и уже невзлюбил. И еще один родственник, вечно отсутствующий: отец Росса, поскольку он совершил столько неблаговидных поступков, что в доме о нем даже не упоминали. И всеми верховодила тетушка Агата — и старейшина, и позабытая старая дева, но в то же время вносящая в семью особый дух, за что все отдавали ей должное.

И теперь никого не осталось. Верити уехала в Фалмут, Альфред Джонс — в Плимут, у Росса есть собственное гнездо, а остальные в могиле. И он, когда-то неотесанный юнец, теперь владеет всем. Как и многим в Корнуолле. Но, пожалуй, именно эти владения он ценил больше всего.

— Урсула, — произнес он, озвучив свои мысли.

— Что? — встрепенулась миссис Чайновет. — Как? Что ты сказал?

— Так ее будут звать.

— Малыч-шку? Мою внучку?

— Так пожелала Элизабет. И мне тоже нравится.

— Урсула, — выговорил Джонатан, на дюйм оторвав лицо от стола. — Урсула. Маленькая медведица. Недурно. Недурно, скажу я вам.

Его голова снова упала на стол.

Миссис Чайновет потерла здоровый глаз.

— Урсула. Так звали бабуч-шку Морвенны. Она была крестной Элизабет. Умерла не так давно.

Джордж напрягся, но промолчал.

— Не могу сказать, что особенно ее любила, — продолжила миссис Чайновет. — Слич-шком много она разглагольствовала о правах женч-щин. Мой отец как-то сказал: «Если женч-щина носит синие чулки, то должна позаботиться, чтобы спрятать их под юбкой». А она — нет. Никогда она их не прятала.

— Будьте любезны, передайте мне горчицу, — попросил доктор Бенна.

— Почему вы сказали «маленькая медведица»? — спросил Джордж Джонатана, но его тесть ответил храпом.

— Полагаю, именно таково значение имени, — сказал доктор Бенна. — Как я понимаю, мистер Уорлегган, вы предлагаете мне остаться на ночь?

— Маленькая медведица, — повторил Джордж. — Что ж, я не возражаю. Урсула Уорлегган — прекрасно звучит. — Он бросил холодный взгляд на доктора. — Что вы сказали? Ах да, разумеется. Конечно же, вы останетесь на ночь. Вы же не собираетесь ехать в темноте?

Бенна кивнул с аналогичной холодностью.

— Прекрасно. Но раз до сих пор мне не позволили увидеть пациентку, то не могу понять, зачем я вообще вам понадобился.

— Боже мой! — нетерпеливо буркнул Джордж. — Дитя появилось на свет не больше трех часов назад. Доктор Энис дал моей жене микстуру, и теперь обе спят. Разумеется, вы можете их осмотреть, когда они проснутся! А до тех пор, как подсказывает здравый смысл, лучше позволить им отдохнуть.

— В самом деле, — раздраженно проговорил доктор Бенна. — Вот оно что.

— Даже мне не позволили их увидеть, — сказала миссис Чайновет. — А бабуч-шка все-таки имеет кое-какие права. Но наш жорогой мистер Уорлегган решил... Ты принимаешь большую часть реч-шений, Джордж, и как по мне, лишь так и следует вести хозяйство.

Джордж подумал о том, что в случае с тещей это было не так — ведь именно она всегда управляла Джонатаном. Тем не менее, в Тренвите она обрела правильный взгляд на важное место зятя в окружающем мире. Без него оба старика постепенно догнивали бы в старом доме, Касгарне, а здесь они жили в праздности и комфорте, под присмотром, в тепле и сытости, и будут жить до самой смерти. Миссис Чайновет никогда не упускала из виду жизненные реалии.

Но всё же он прекрасно знал, что когда-то миссис Чайновет пришла в ужас при мысли о том, что ее прекрасная дочь, похожая на фарфоровую статуэтку, опустится до союза с затрапезным Уорлегганом.

Но со временем ее взгляды изменились.

Элизабет проснулась только после ужина и чувствовала себя посвежевшей, и всем ожидающим визита было позволено ее увидеть. Урсула тоже получила свою порцию восхищения. Доктор Бенна ограничился беглым осмотром и остался доволен. В полночь все удалились спать. В три часа ночи Эллен Проуз разбудила доктора Бенну и сказала, что у хозяйки страшно болят руки и ноги.

Глава пятнадцатая

I

Джордж послал за Дуайтом только в четверг утром. Кэролайн из чувства добрососедства собиралась навестить Элизабет и взглянуть на малышку и уже прикалывала шляпку. Теперь же она её сняла, и Дуайт поехал один.

Доктор Бенна и Джордж сидели в зале, но друг с другом не разговаривали.

Джордж не спал и был бледен.

— Миссис Уорлегган страдает от сильной боли уже тридцать шесть часов. Вы не могли бы осмотреть ее и как-то помочь?

Дуайт взглянул на Бенну, который чопорно заявил:

— Родовые схватки развились в резкие боли подагрического типа в брюшной полости, что проявляется в сильных схваткообразных спазмах конечностей. Сделано всё возможное, но мистер Уорлегган полагает, что раз уж вы приняли роды, то вас следует пригласить и для дальнейшей консультации.

144